– Ему нужен маг-лекарь, – повернул он голову к стоявшим. – Руки все переломаны.

Артем замялся, но потом решился и выступил вперед.

– Э-э, – промычал он, смущаясь, – я могу попробовать. Я, правда, не маг, а только ученик… – Он не успел договорить, как купец решительно прервал его.

– Давай лечи, сынок. Людям надо помогать. Сегодня ты помог, а завтра помогли тебе. Это жизнь.

Артем приблизился к раненому и сплел малое исцеление, направил на руки и создал новое.

– Все! – сказал он купцу и развел руками, показывая, что сделал все, что мог. – У меня больше нет Эртаны.

Купец достал серебряный рукль из кошеля и сунул в руку землянина.

– Мы, что могли, сделали, остальное в руках Хранителя. – Он развернулся и твердой, тяжелой походкой вышел из комнаты. Посмотрев на притихшего раненого, следом вышел Артем. Уснуть уже не удавалось: постоялый двор был наполнен шумом и голосами встревоженных проживающих, они ходили туда-сюда и громко переговаривались, обсуждая случившееся. Какой тут сон?

Артем спустился вниз, посидел бесцельно за одним из столов и вспомнил, что при падении он на кого-то упал. Может, тому тоже нужна помощь, подумал он и вышел во двор. Обогнул угол здания и очутился в небольшом саду. Раньше, когда он мчался к реке, на это не обратил внимания.

Местная луна освещала бледно-синим светом землю, поросшую травой, и тело, лежащее у стены. Наклонившись над лежащим, Артем понял, что тот мертв. Его остекленелые глаза смотрели вверх, а из открытого рта почти вывалился, но не хотел падать кусок яблока. Само яблоко, надкусанное, так и осталось у мертвого в руке.

«Умер-то он отчего?» – подумал Артем, поднимая голову кверху и оценивая высоту, с которой он падал, – выходило не больше трех метров. От испуга, что ли? Приглядевшись, он понял: этот человек был из компании убийц, что сами стали жертвами своего разбоя. Стало быть, туда ему и дорога. Нечего под окнами по ночам шастать. Артем уже автоматически оглядел окрестности магическим зрением и замер. Над телом убитого, или умершего, поправил себя Артем, не желая быть виновником его смерти, на тонкой золотистой нити висел облачный сгусток в виде человеческой фигуры. Он подошел поближе и стал рассматривать новое для него явление. «Что бы это могло быть?» – подумал он и тут же вспомнил, что было написано в книге по некромантии о похищении жизни и увеличении своего магического потенциала с помощью поглощения чужой души. Он достал книгу из глубин сумки и, открыв, начал ее листать. Особенность всех магических книг заключалась в том, что строчки и рисунки светились во тьме, и читать их не представляло сложности.

– Так, так. Это не то, – пробормотал Артем и, слюнявя пальцы, быстро перелистывал тонкие листы. – Ага, вот, нашел. – Он углубился в чтение.

– Агнесса, ты в своем уме! – возмутился Арингил. – Ты зачем ему подсунула идею поглощения души? – Ангел от охватившего его возмущения не мог произнести больше ни слова. Он только выпускал воздух и силился найти выражения покруче, но так как их не знал, он только громко пыхтел.

– А чего такого? – невозмутимо ответила тифлинг. На пыхтение ангела ей было абсолютно наплевать. – Ему представилась возможность усилить себя и не ждать годы, когда он сможет расширить свой резерв Эртаны. Я помогла ему принять правильное решение. Так что отстань, зануда. – Девушка с надменным выражением на лице отвернулась. – Лучше скажи – когда я тебя могу маме представить? – Она посмотрела не ангела скосив глаза, но не поворачивая головы.

– Какой маме? – Арингил с огромным удивлением уставился на девушку.

– Как это какой! – Агнесса, изобразив возмущение, повернулась к нему. – Мама у меня одна, и она будет очень недовольна, что я столько времени провожу наедине с мужчиной. Поэтому ты, как порядочный мужчина, а я уверена, что ты порядочный мужчина, и рассказала об этом маме, должен сделать мне предложение.

– Предложение? – удивленно, еще шире растопырив глаза, повторил, как эхо, впавший в растерянность Арингил.

– Да, предложение! – без всякого сомнения в голосе уточнила Агнесса. Про человека они уже забыли.

– «Существует множество способов увеличения пропускной энергоспособности тела и объема энергокапсул, но самым простым и доступным является похищение чужой жизни, – читал Артем заинтересовавшее его место. – Для этого нужно найти свежеумершего человека, но не животного…»

«Надо же, придумали выражение – «свежеумершего», – подивился землянин местным выражениям. – Еще бы написали «свежий труп», – усмехнулся он и стал читать дальше.

– «…Но не животного, так как энергия жизни разумного существа и животного несовместимы. Провести обряд захвата души. С этой целью создать плетение удержания духовной сущности над телом, отрезать нити, связывающие тело с душой, и произнести заклинание поглощения».

Все это иллюстрировалось картинками.

«А почему нет?» – спросил сам себя Артем. Трупу, лежащему с куском яблока во рту, душа уже была не нужна. А ему могла пригодиться. Тем более что это будет уже не душа, а только чистая энергия, как подтверждение закона сохранения материи. Так сказать, переход материи духа в энергию духа.

Артем, приняв решение, потом уже не сомневался, правильно он поступил или нет. Делал все быстро, сноровисто, а думал уже после того, как, получив результат от своих действий, смотрел на их последствия. Он в точности произвел обряд, описанный в книге, и, создав последнее плетение, произнес:

– Вита фрагментум консенсус.

Субстанция, висевшая над телом, задергалась, утончились и тонкой струйкой, как дым от сигареты, втянулась в Артема.

«Ну, значит, мы со свежим покойником нашли консенсус», – усмехнулся землянин, услышав знакомое ему слово. А через пару секунд почувствовал, как его начинает медленно распирать.

– Что за черт! – пробормотал он и оглядел себя. Ему казалось, он надувается, как воздушный шар. Но его тело оставалось прежним, а давление все росло и росло, перехватывая дыхание, не давая вздохнуть легкими, стягивая его тело как кольцами огромного удава. Он засипел, силясь побороть удавку и втянуть в себя хоть чуточку воздуха, но борьба была неравной. Невидимая анаконда накручивала одно кольцо за другим, усиливая давление. Его голова закружилась от недостатка воздуха. Смятение и ужас от наступившего удушья ворвались в его разум и погасили его.

Пришел в себя Артем уже от новой напасти: ему показалось, что он горит, и в первый момент почудилось, будто его сжигают на костре. Так больно ему не было никогда. Он открыл глаза и попробовал закричать. Но из горла вырвался только слабый хрипловатый стон. Сверху на него с равнодушием смотрела луна, и часть круга заслоняла маленькая мордочка гремлуна. Он с тревогой в глазах смотрел на человека, и когда тот промычал что-то нечленораздельное, постарался улыбнуться. Влил ему в рот воды из кувшина и проворчал.

– Наконец-то пришел в себя. С тобой-то что приключилось? Ты стоял, стоял – и раз, упал бездыханный на покойничка. Вылупил глаза и уставился на луну, так и пролежал с полчаса, не дыша.

Артем был рад видеть этого «пожарника» и попробовал улыбнуться. Жар спадал, и ему становилось легче.

– Я что, стал зомби? – еле слышно проговорил он.

– Да вроде нет. Сердце бьется. Дыхание присутствует, – поспешил успокоить его мастер проклятий. – Я вот только удивляюсь, как такой недотепа, как ты, смог вызвать меня, великого мастера проклятий. Вот почему я не попал к кому-нибудь более умному?

– Потому, Свад, – тихо проговорил человек, – что умных послали к умным, а тебя – ко мне.

– Умных к умным? – удивился Сунь Вач Джин. И замер. – А меня, значит, к тебе? – Немного посидел в раздумьях и закхекал – и, уже не сдерживаясь, захохотал. – Умных к умным! Ха! Ха! А меня – к тебе!

Утром приехал инквизитор, он хмуро выслушал ночную историю, походил по постоялому двору и вынес вердикт:

– Не иначе как враг в них вселился. Одержимы они стали. Здесь нужен обряд очищения.

Он сурово посмотрел на жену убитого хозяина постоялого двора.